Г.Е. Горланов
Затерялась Русь в Мордве и Чуди...
Строчки названия статьи взяты из трёхтомного собрания сочинений Сергея Есенина. Правильно сказано. Не согласиться можно только с первым словом «затерялась». Нет, Русь не затерялась, она выступала во все века в качестве объединяющей силы. Поэт и сам понимал эту истину, когда в следующей строчке восклицал «Нипочём ей страх». Что там страшиться, когда все народы, населяющие Русь, жили мирно друг с другом. По крайней мере, Среднее Поволжье, где трудятся мордовское, татарское, чувашское и другие национальности, может быть ярким тому подтверждением. Хотя, как свидетельствуют В.И. Первушкин и В.Я. Прошкин в книге «Мордва Пензенской области», не так-то все просто было в начале пути (2012).
Книга названных авторов достойна специального разговора о ней, Мордва – древнейшее население Пензенского края. Это удивительный народ. Губернатор Пензенской области, В.К. Бочкарев, в предисловии к книге так писал: «Вы держите в руках книгу самом древнем народе Пензенской земли. Во все времена мудрый мордовский народ неизменно славился своим трудолюбием, мастерством и талантом, вписывая яркие страницы в героическую летопись Отечества на века прославляя его ратными и трудовыми подвигами. Он подарил России немало выдающихся поэтов и писателей. Художников и скульпторов, знаменитых деятелей науки и просвещения». В справедливости слов Пензенского губернатора можно наглядно убедиться, побывав в солнечной Мордовии. Слово «солнечный» стало постоянным эпитетом к характеристике соседней с нами республике. Так называют её за красоту современной части города Саранска, за выпускаемые электроосветительные приборы, за улыбчивый народ в Мордовии.
Книгу «Мордва Пензенской области» можно назвать уникальной, ибо еще не было в истории краеведения такого научно глубокого и в то же время обобщающего исследования о жизни мордвы, проживающей на территории Пензенского края. Здесь в научно-популярной форме систематизированы самые необходимые сведения историко-этнографического характера. Получилась, по сути дела, своеобразная энциклопедия, включающая в себя историю заселения Пензенской губернии, материальную и духовную культуру, семейный и общественный уклады жизни, важнейшие исторические факты зарождения и развития мордвы. Вызывает одобрения сама концептуальная основа книги, опирающаяся на ранее опубликованную научную литературу, архивные и полевые материалы, собранные как пензенскими специалистами, так и этнографами Республики Мордовия. Не игнорируется также периодическая печать, хотя и не без полемичного аспекта. Подкупает в книге доброжелательное отношение к коллегам-историкам, разрабатывающим «мордовскую» тематику, не исключая даже тех, с которыми они полемизируют.
Всякий читатель, знакомящийся с книгой, выберет из неё для себя нужный материал, богатый фактами. Я бы для себя отметил несомненную познавательную сторону книги. В каждой из четырех глав имеются неизвестные для широкой аудитории сведения, начиная, скажем, с мордовских названий на карте области. К наиболее древним мордовским названиям относятся гидронимы (собственные имена естественного водного объекта) и ойконимы (населённые пункты, названные собственными именами). По подсчётам авторов «в Верхнем Посурье, включая бассейны Инзы, Узы и Кадады, протекает 90 рек, речек и ручьёв, имеющих топооснову лей (ляй), эрьке, латко, шяй (чей), которые переводятся соответственно река, озеро, овраг, болото. Все они тяготеют к лесам... Связь таких гидронимов с мордовским автохтонным населением бесспорна».
Что касается ойконима, то он особенно доказательно звучит в названии областного центра – Пенза. Первый предположение о названии областного центра высказал М.С. Полубояров в книге «Древности Пензенского края в зеркале топонимики» (с. 149). Город получил название от личности мордовского мужского имени Пиянза, Пьянза.
А какой населённый пункт в Пензенской области относится к числу древних? Авторы книги твердо заявляют, что древние поселения на пензенской земле принадлежат мордве-мокше. Таким селом является Кижеватово (до 1963 года именовалось Селикса): Кижеватовым его назвали в честь знаменитого героя Советского Союза (1965), защитника Бреста в годы Великой Отечественной войны, Андрея Митрофановича Кижеватова. Расположено село на шоссе Пенза-Городище, в 18 километрах от села Бессоновка. В окрестностях Селикс находится памятник научного значения: Селиксенский могильник. В.И. Первушкин публикует записанную им легенду о заселении этого края мокшанским народом: «Пензенские земли мокшанским народом начали заселяться от заката солнца. Сначала по реке Мокше, а потом по Суре. От них заселялись уже земли вдоль мелких речек и ручьев. Так, в нашем крае появились села Исса, Суров веле, Пиянза, Ёга, Аким ландо, Од веле. Наше село Од веле (Новое село) называлось так, потому что начали его строить молодые семьи из близлежащих сёл...». В легенде рассказывается не только о возникновении села, но и о мужественном характере мокшанского народа. В неравном бою с кочевниками многие жители погибли, убит был организатор обороны буртас Селик, тяжело ранен любимец народа Тюштя-Тумай. Это в честь, погибшего Селика была названа речка Селик Исса (ручей Селика). Отсюда пошло и название самого села – Селикса. И сколько ещё подобных историй хранят названия сел в Пензенском крае!
Весьма разнообразен религиозный состав Пензенской области: здесь живут православные (в некоторых местах – древлеправославные, старообрядцы, не отказавшиеся от своей старой веры), мусульмане. Живут здесь представители других конфессий: католики, протестанты (лютеране, баптисты, пятидесятнки и другие), армяно-григориане, иудаисты... А какую религию исповедует мордва? Можно на этот вопрос ответить односложно – «А такую же, как и русские». Однако в данном случае нужно иметь в виду, что вплоть до XVII века они были язычниками. Православие стало проникать на территорию пензенского края в конце XVI века. Язычество – это особый период развития человечества. Без язычества с его одушевлением природы не могли успешно развиваться многие виды искусства. Мордва всячески противились единобожию, тем не менее, становились неистовыми ревнителями этой веры после принятия христианства. Особенно в отстаивании старых обрядов.
«Как ученый, – признавался Д.С. Лихачев в книге «Заметки о русском», – я занимаюсь древней русской литературой, в которой её русскость была выражена с наибольшей отчётливостью. И вот что достойно внимания: в древней русской литературе, наряду с русскими писателями, выступали болгары…мордвины (по-видимому, «протопоп богатырь» Аввакум и его недооцененный противник – патриарх Никон), белорусы, украинцы…». Названные академиком Лихачевым мордвины, как раз были православные христиане. Между ними пошли исторические споры о «старых и новых обрядах».
Обе фигуры колоритные. Писатель Алексей Толстой, автор исторического романа «Пётр I», прекрасно знавший эпоху XVII столетия, считал, что отцом Петра был Никон. В беседе в редакции журнала «Смена» на вопрос, как могла появиться у «тишайшего царя» Алексея Михайловича «такая гигантская фигура»? Толстой отвечает: «Я уверен, что сын не Алексея Михайловича, а патриарха Никона. Никон бьш из крестьянской семьи, мордвин. В 20 лет он уже был священником, потом монахом, Епископом и быстро дошёл по этой лестнице до патриарха. Он был честолюбив, умен, волевой, сильный тип. Дед Петра, царь Михаил Фёдорович, был дегенератом, царь Алексей Михайлович – человек неглупый, но нерешительный. Вялый. Половинчатый. Ни внутреннего, ни внешнего сходства с Петром у него нет. У меня есть маска Петра, найденная художником Бенуа в кладовых Эрмитажа в 1911 году. Маска снята в 1718 году Расстрелли с живого Петра. В ней есть черты сходства с портретом Никона. Пётр действительно был знающим корабельным мастером, столяром и отличным резчиком, Он любил труд, мастерство и требовал этого от людей» (1).
Писатель знал, что говорил, – петровскую эпоху он изучил досконально. Не случайно в романе «Петр Первый», когда Софья Алексеевна узнала от Ивана Михайловича Милославского и Ивана Андреевича Хованского о приезде сторонника Нарышкиных Матвеева в Москву и угрозах его в адрес Милославских и Василия Васильевича Голицына, дала далеко нелестную характеристику Наталье Кирилловне Нарышкиной. «Весело царица век прожила, – с ехидной недоговорённостью заметила Софья, – и с покойным батюшкой и с Никоном-патриархом немало шуток было шучено... Мы-то знаем теремные... Братец Петруша – прямо – притча, чудо какое-то и лицом и повадкой на отца не похож...» (2).
Что касается старообрядчества, то оно преследовалось до 70-х годов двадцатого века, и только в 1971 году на соборе Русской православной церкви была снята анафема Никона на старообрядчество. Центром старообрядчесгва в Пензенской губернии было село Поим. Затронутую тему мне бы хотелось обобщить словами авторов из книги «Мордва Пензенской области». «Мордва – народ православный. По признанию самих православных миссионеров, наиболее христианизированный из всех народов Поволжья. Многовековое этническое партнерство с русским народом привело к тому, что мордва стала народом, ассоциированным с русскими. Связанный с ними тысячами видимых и невидимых нитей, народом, который был, есть и будет наряду с русскими одним из создателей и защитников Российского полиэтнического государства».
В беглых заметках трудно всесторонне охарактеризовать фундаментальный труд ученых. А хотелось бы остановиться на семейных обрядах и обычаях, на мордовской мифологии и политеизме, на декоративно-прикладном искусстве, на устном народном творчестве. Любопытство читателей с лихвой вознаградят цветные и черно-белые фотографии (среди них есть редкие экспонаты). И вообще, книга оформлена на высоком эстетическом уровне, Все получилось добротно. Каждая глава её, конечно же, требует пристального внимания. Успокаиваю себя на том, что заинтересованный читатель может сам познакомиться и по-своему оценить монографию ученых.
Примечания
1. Толстой А.Н.. Собр. соч. в 10 тт. – М.,1961. – Т. 10. – С.209.
2. Там же. – Т.7. – С. 46.